Приемные семьи против «торжества сиротпрома»

Ольга Васильева, министр образования, высказалась по этому поводу так: «Мы ужесточим подбор так называемых родителей, ужесточим очень здорово. Ужесточаются требования к кандидатам на высокое звание родителей. И ужесточаются требования к психологическому обследованию людей, которые хотят стать приёмными родителями». Эта цитата была приведена ТАСС, но потом слова «так называемых» исчезли. В семью, по мнению Васильевой, можно отдавать не свыше трех детей, потому что приемная семья — не детский дом, сейчас под опеку можно взять восемь детей. Васильева объясняет необходимость изменений случаями жестокого обращения с приемными детьми, насилием над ними, даже убийством. Многодетное сообщество приемных родителей возмущено, многодетные родители друг за другом выкладывают в соцсетях фотографии своих семей, зачеркивая или затемняя лица детей, которые были приняты в семью четвертыми, пятыми и так далее по счету, рассказывают истории этих детей, их мытарства по детдомам. Если высказанные Васильевой изменения примут, то пострадают только дети. «Ограничение количества детей до 3-х. Без прилагательного «несовершеннолетних» (вероятно, оно должно быть?) — отсекает много семей по формальному признаку. Ни одна многодетная (три — это уже многодетная) семья не сможет взять ни одного ребенка. За исключением вновь выявленного сиблинга (брата или сестру ребенка — прим. ред.), если в семье уже есть приемный ребенок. При этом существует «золотой фонд» опытных приемных семей, успешно адаптирующих сложных детей и, при этом, многодетных. Именно они готовы и берут сложных детей. — Помимо этого, запрещающая цифра «3» приведет к тому, например, что многодетная семья не сможет взять ребенка погибших друзей, с которыми они дружили семьями. Если он четвертый, — пишет в соцсети руководитель общетвенного движения «Петербургские родители» Лада Уварова. — Уже существующие многодетные приемные семьи окажутся в статусе неправильных приемных семей. При таких метания — от создания и прославления многодетных приемных семей до полного их обесценивания — создать здоровый институт замещающей семьи не удастся. Нельзя все время менять правила. Это приводит к невротизации общественного сознания. Что, кстати, приводит к повышению уровня стресса в обществе, а он, в свою очередь, к насилию. Светлана Строганова, многодетная мама, у которой как кровные, так и приемные дети, пишет следующее: «Давайте я объясню, что это будет означать в практическом плане. На фотографии мои дети. Я зачеркнула тех из них, кто остался бы в детском доме (скорее всего, навсегда), будь такой закон принят несколько лет назад. Почему? Назар — ребенок взят из дома ребенка для детей с нарушениями центральной нервной системе и поражением мозга. Перинатальная энцефалопатия, задержка психического развития, задержка двигательного развития, контакт по Гепатиту С, мама — наркоманка, отсутствие полного юридического статуса, предстоящие длительные судебные процессы. Оля — почти 5 лет, ребенок не ходит, не говорит, диагнозы — ДЦП, гидроцефалия, врожденный порок сердца, умственная отсталость, косоглазие… да в принципе, уже хватит, хотя там еще можно покопаться в карте. Полина — 14 лет, подросток, дважды возвратная, региональная, мама алкоголик, папа алкоголик и наркоман. Ведь понятно, что за ними и так очередь не стоит, да? А если уменьшить количество приемных родителей в несколько раз, то шансов у этих детей попасть в семьи практически не было бы. Сейчас в системе официально 50 000 сирот (на самом деле больше, это отдельная тема). Министерство просвещения, в прошлом образования, рапортует уже 2 года подряд, что количество устроенных детей в семьи превышает количество выявленных детей-сирот. А значит, сирот становится меньше. Если этот закон примут, сирот станет больше. Намного больше. Очень сильно больше. И значит, такой ребенок как Оля просто умрет в стенах ДДИ и никогда не пойдет и не заговорит. Такой ребенок как Назар за свой буйный нрав станет постоянным посетителем психушек (это метод воспитания в детских домах активно практикуется), Такая девушка как Полина максимум выучится на штукатура. Если повезет. Если не сопьется и не сторчится. Именно это Министерство просвещения называет заботой о детях-сиротах? По-моему, это обозначается другим словом. Людоедство». Опубликовавший проект этого федерального закона адвокат Андрей Жаров пишет: «Давайте называть вещи своими именами: этот законопроект Минпроса — гвоздь в гроб усыновления. Во-первых, вводится «отсев» усыновителей по признаку «психологи обследовали». Причём то, как и кто будет обследовать — будет решать также министр Васильева. Во-вторых, психологи так же будут «обследовать» детей под опекой (всех, до 14 лет; с 14 лет — «по согласию»), и, разумеется, опекунов. В-третьих, закрепощение опекунов: смена места жительства только с разрешения опеки. В-четвёртых, теперь опека будет писать опекуну (и усыновителю) «план адаптации» ребёнка… Ну и остальное… Там много прекрасного. Прилетело (прилетит, если допустим, чтобы долетело) и действующим опекунам, и потенциальным, и всем вообще. Но это самое «психологическое обследование» непонятно кем — конечно самое вопиющее… Результат? Кратное снижение устройств детей в семьи. Детские дома потирают руки от радости — «контингента» будет достаточно». В сети вспоминают недавний Марш матерей, после которого двух фигуранток дела «Нового величия» Аню Павликову и Марию Дубовик отпустили под домашний арест из СИЗО — пользователи предлагают провести теперь уже всероссийский Марш матерей, чтобы не допустить принятия людоедского закона против приемных семей.